Переход на зимнее время подарил дополнительный час,  и я, наконец, взяла в руки кисть и баночку с краской, купленную чуть ли не полгода назад для покраски батарей. Пока нет необходимости их включать, так что самое время за ними поухаживать.

Любовь ко всякого рода покраскам у меня, наверное, в генах – мой дедушка по маме был маляром, по семейному преданию работал даже в Зимнем дворце. Дедушку Николая, а мама называла его ласково тятей, мне не суждено было увидеть – он умер в 60 лет, задолго до моего рождения, ведь мама была поздним ребёнком. Умер, простудившись на работе, от воспаления лёгких, когда  медицина ещё не знала антибиотиков.

Дедушка был питерщиком: из костромской деревни ездил на заработки в Питер. Заработанные деньги привозил  в семью  — они шли на строительство дома. Закончив всего 3 класса церковно-приходской школы, он был удивительно грамотным. Вот как дедушка описывал свою жизнь:  «Я до революции с 1893 года был рабочим сезонником-маляром, 13-летним мальчишкой был отправлен тогда ещё в Петербург к подрядчику в ученье, где меня тыкали с пинка на пинок, а остальные 21 год до 1918 года работал у разных подрядчиков, которые меня эксплуатировали самым бессовестным образом. Дома же проживала одна жена с малолетними детьми. Хлебопашеством до революции я не занимался по случаю отходничества и малого надела земли, так как землю мне дала революция, а с 1918 года меня выжила из Ленинграда разруха и голодовка… Частью непомерным трудом, частью голодовкой, я добился того, что в настоящее время в хозяйстве имеется лошадь, корова 2 овцы, 4 дес. 80 с. пашни, дом, двор, сарай, амбар, овин. Земля обрабатывается личным трудом… В настоящее время состою на должности агроуполномоченного от земельного общества граждан деревни Заполицы».

Сколько себя помню, у нас всегда висел портрет дедушки Николая.

С думами о нём я и покрасила все наши батареи. Краска, кстати,  замечательная – экономная, укрывистая, без запаха. Работать ею одно удовольствие. Вот и результат.

До

После

Думаю, дедушка остался бы мною доволен.