В Лондон я возвращалась уже как к старому знакомому, и если бы не постоянная путаница с поиском автобусных остановок не на той стороне улицы, можно было бы подумать, что прожила тут не меньше, чем Герцен.) В помощь начинающему лондонцу надписи на асфальте у пешеходных переходов: посмотрите направо, посмотрите налево.  При небольшой тренировке, не считая несколько неудачных попыток, автобус всё-таки удаётся словить, а это двухэтажное чудо стоит того, чтобы на нём прокатиться. Не знаю, как сейчас, а тогда кондукторы были сплошь здоровенными неграми с болтавшимися на груди механическими кассами.

В метро ориентироваться гораздо проще, чем наверху, а негры-кассиры там трансформируются в саксофонистов. И ещё обратите внимание на одежду пассажиров: похоже, за четверть века практически ничего не изменилось.

Боюсь, что разочарую Пчёлку, потому что отправилась не к Холмсу на Бейкер стрит,  а уже знакомой дорогой к Вестминстерскому аббатству, намереваясь постоять в уголке поэтов. Ну, и мимо Биг Бена ещё раз пройтись)

Я просто не имела права возвратиться, не поклонившись Диккенсу, ведь дома и дня не проходит, чтобы мой супруг не процитировал  что-нибудь из любимого им англичанина.) Но попасть внутрь Вестминстерского аббатства к месту погребения великого писателя мне, увы, не удалось.

Вестминстерское аббатство и памятник Кромвелю.

Сдаваться же я была не намерена, и решила съездить сфотографировать хотя бы дом Диккенса, но сначала, поскольку неподалёку, была воспетая поп-дивой Пикадилли, по которой я тоже ускорилась, чтобы попасть на полчасика в Национальную галерею, что на Трафальгарской площади. Смотрите, как по-арбатски она тогда выглядела.

Трафальгарская площадь с памятником Генриху IV на фоне национальной галереи.

Пикадилли — ускоряться непросто.

Пикадилли-циркус — там, где сходится много дорог.

Мне просто не терпелось сравнить ван-гоговские, остужённые холодной катуньской зеленью фона, подсолнухи из мюнхенской Пинакотеки, с пылающими жаром лондонскими. Это удалось без особо труда – вход в галерею свободный, но по сию пору я так и не определилась, какие из подсолнухов лучше.

Вам какие больше по душе?

А в начинающихся сумерках я стояла перед домом Диккенса, и именно такой, подкопчёный временем, он нравился мне гораздо больше, чем какой-либо, пусть и Букингемский,  дворец.)

Сад Букингемского дворца и сам дворец вдалеке ранним утром в день приезда, для сравнения)

Равно как по нраву пришлись и чёрно-белые иллюстрации  к «Посмертным запискам Пиквикского клуба», приобретённым в лондонском книжном магазине.

Оставшаяся сдача, сплошь с королевским профилем, до сих пор хранится в этом смешном автобусе с чуть ли не Мэрилин Монро в роли кондуктора. A жестянка в виде домика была выбрана не из-за конфет, а лишь потому, что своей кирпичной кладкой и расчерченными белыми окнами напоминала диккенсовский дом.

Прощальная же фраза этого путешествия прозвучала в темноту из уст расположившегося на асфальте перед Виктория коуч стэйшн столичного бомжа: «Лондон – это прекрасное дерьмо!». Ему виднее – он там живёт)