Вообще, это был не совсем посткроссинг, конечно, а просто переписка с незнакомыми мальчиками и девочками из других социалистических  стран. Мода тогда была такая. Откуда брались их адреса, ей-богу, не помню. Кажется, как-то через школу добывали. Писали по-русски, ведь везде наш язык изучали. К письму в конверт непременно засовывалась какая-нибудь открытка.

Мальчик из Польши присылал открытки с готическими соборами. Переписка с ним довольно быстро увяла: то ли соборы мне в юном возрасте были  неинтересны, то ли мальчишки.)

С девочкой из Югославии продержались подольше. Помню, как любила доставать из почтового ящика эти длинные голубоватые шелковистые конверты, так непохожие на наши. Почтовые марки, чаще всего с изображением Иосипа Броз Тито, – тогдашнего югославского президента, старательно отклеивались и пополняли альбом, открытки коллекционировались. Закончилась эта переписка неожиданно, по моей инициативе. Однажды из конверта, наряду с открыткой, была извлечена желтая цепочка с фигурными звеньями, изящная и лёгкая, как, впрочем, и положено быть покрытому золотистой краской алюминию. А в письме, как обухом по голове, просьба: прислать взамен золотые часы. Мне, в то время не обладавшей даже совсем обычными часами (первые были подарены родителями на 14-летие), ничего не оставалось, как завязать с этой меркантильной девочкой.))

С вот Цветанкой из Болгарии мы переписывались много лет, и только по окончанию школы потеряли друг друга из вида. Мелькала мысль найти её, когда спустя 8 лет впервые в жизни поехала за границу, и это как раз была Болгария. Но в тогдашнем путешествии по профсоюзной путёвке практически невозможно было отклониться от заданного маршрута. За поведением туристов следил специально назначенный от парткома человек, он же регулярно собирал нас на политинформации.) Так что мысль о встрече с Цветанкой пришлось оставить. Интересно, помнит ли она обо мне? Я помню!

Сегодня не удержалась и купила розы: пусть будут в память о нашей почтовой дружбе с Цветанкой.