решила поинтересоваться более современными продуктами бытовой химии и набрела в супермаркете вот на это достижение:
Пропитанные тёмно-синей краской салфетки должны освежить цвет джинсов – просто, удобно, быстро, недорого. По одной салфетке на джинсы, положенной прямо в барабан стиральной машины. Любой режим, любая температура – что может быть привлекательнее? Куплено и тут же испробовано.
И вот смотрю на высыхающие джинсы. Увы, их цвет практически не изменился. Результат близок к нулю. Оптимистично добавляю: «Хорошо, хоть не отрицательный».
Так что старая добрая текстильная краска «Симпликол» пока для меня фаворит.
А как там ваши субботне-воскресные эксперименты и дела?Желаю, чтоб были удачными!
Переобували машину в автомастерской. Рабочий включил зажигание, и из салона нашего автомобиля раздалось: «Ах, как хочется вернуться, ах, как хочется ворваться в городок...»
Рабочий: «Хорошо поёт девушка – жаль, не понимаю, о чём.»
А ведь я ещё застала времена, когда провожали всем двором. Соседи давали, кто сколько мог, на похороны, попрощаться приходили. Здесь и сейчас это почти невозможно себе представить.
Не то, чтобы мне так дорога была эта хлопчатобумажная тёмно-серая водолазка, на которую я случайно капнула хлоросодержащим чистящим средством и получила два белёсых пятна, — скорее, тяга к эксперименту сподобила меня впервые применить текстильную краску. Пакетик с этим тёмно-синим порошком валялся у меня давным-давно, уже и не помню, для чего я его купила. Поскольку это не реклама краски, её название и фирму-изготовитель не пишу (но могу и обнародовать, если кому-то это интересно). В инструкции предлагалось два способа покраски: ручной статический – а попросту развести порошок в горячей воде в какой-нибудь посудине и положить вещь в раствор на часик, предварительно добавив туда соли – 1 столовую ложку на литр жидкости, и второй, динамический, – в стиральной машине, от которого я сразу решила отказаться, испугавшись за белизну нашего «Сименса». Вещицу полагалось время от времени шевелить-поворачивать, что я дисциплинированно примерно каждые 15 минут и делала. Через час отжала, да так тщательно, что порвалась перчатка на правой руке,и я на себе ощутила всю мощь ультрамарина, весь оставшийся вечер пытаясь смыть чудо-краску с руки: ни мыло, ни бензин, ни вымачивание пальцев в молоке не помогли, и только протирание всё тем же моющим средством с хлоркой дало ощутимый эффект. Тут я задумалась, куда слить использованный красящий раствор, не испоганив чего-нибудь ещё. Даже с мужем посоветовалась! Пришли к выводу, что лучше всего сделать это в подвале, где стоят стиральная и сушильная машины общего пользования, и есть слив в полу. Получилось без ущерба для общественного пола и окружающих предметов.
Ну, а отжатая ценой белизны кожи водолазка подверглась, согласно инструкции, стирке при температуре 40 градусов. Мне показалось слишком большой роскошью гонять стиральную машину из-за одной тряпки и компанию ей составили три пары джинсов, двое моих и одни – мужнины (выбрала самые старые, чтобы в случае непредвиденного эффекта избежать трагических восклицаний типа «Это были мои лучшие штаны!»). И вот все 4 вещи высохли. Результат превзошёл все мои ожидания! Пятен на водолазке практически незаметно — она теперь глубокого, ровного, темно-синего цвета, и, чего я совсем не ожидала, джинсы эффектно освежились в цвете и зримо помолодели. Моя страсть к поскраске и экспериментам только возросла. Чего-то вспомнились школьные лабораторные работы по химии, из-за любви к которым серьёзно подумывала поступить на химфак. И вдохновленная результатом, подкрепленным приятными воспоминаниями, вытащила заготовленные ещё весной сосновые шишки, да и раскрасила их уже акриловыми красками – а что, скоро уж подарки новогодние украшать.
Это — кино, как все, благодаря вождю революции, конечно, знают. Кино мне всегда казалось чем-то божественным, киноактёры – небожителями. Помню, как в детстве, когда в телевизоре было всего две программы, и все смотрели одни и те же фильмы, в очередной серии одного из первых сериалов — «Рожденная революцией» — в сцене похорон убитого бандитами милиционера на весь экран возникло лицо нашего учителя астрономии, восторгу одноклассников, особенно одноклассниц, не было предела. Расспросы показали, что в бытность студентом в Москве, наш астроном подрабатывал съемкой в массовке. Астрономию мы, конечно, ну, просто сильно полюбили. Ещё на всю жизнь запомнила съемку какого-то эпизода с Андреем Мягковым на улице в Свердловске, случайным свидетелем которой я оказалась. Его, шедшего в глубокой задумчивости, по сюжету чуть не сбивала машина. Всякий раз — талантливо.
В спектаклях «Современника» посчастливилось вживую увидеть игру знаменитых актёров — Марины Неёловой, Лилии Толмачёвой, Андрея Мягкова, Олега Табакова, Игоря Кваши, Михаила Козакова, в театре Вахтангова – Юлии Борисовой и Юрия Яковлева, в БДТ — Евгения Лебедева. Мне как-то везло с лишними билетиками – в кассе купить билеты в то время было нереально, за ними простаивали в очередях ночами. Также любила ходить на встречи с артистами, которые случались во время гастролей в Свердловске театра Вахтангова, «Современника», БДТ и других. Помню такие вечера с Валентином Гафтом, Игорем Квашой, Михаилом Козаковым, а Юрия Яковлева как-то увидела сосредоточенно пишущим в свой блокнот на соседней скамейке в скверике за свердловским Оперным театром.
Ну, а сейчас кино, хоть и по-прежнему увлекает, уже почему-то не вызывает такого благоговения. На днях в университете снимали очередную серию «Таторта», по русски «Место преступления»,- популярного в Германии сериала, продолжающегося аж с 1970 года. Муж мой, проходя мимо киношников, бросил: «Вам актёр на главную роль не требуется?» -«Да мы уже вон ту девушку взяли», — в ответ. И мы со смехом вспомнили, как однажды, много лет назад, на ступеньках другого, университета — Уральского, поблизости с которым располагалась Свердловская киностудия, его остановила ассистент режиссёра и, оглядываясь на поодаль важно курящего трубку шефа, спросила, не хочет ли он сняться в кино. Мой измученный в тот момент общественной работой муж, мечтавший лишь об уединении со своей неоконченной диссертацией, огорошил её ответом «нет, не желаю!». И даже не спросил, в какой же роли видел его тот, с трубкой, хоть в положительной или отрицательной? Вот так не заладилось у нас в семье с этим важнейшим искусством.
В новостях – Вьетнам, потоки мотоциклистов на улицах, и мне вспомнилась командировка в Ханой 8 лет назад. Впечатления записала ещё тогда, добавила лишь несколько фотографий и видеороликов.
Ханойские улицы – бурлящий фонтан материальности: на них торгуют всякой всячиной и едят, сидя на маленьких пластмассовых стульчиках, по их обочине бегут и занимаются гимнастикой отчаянные физкультурники, по ним едут на автомобилях, велосипедах и велорикшах, но больше всего – на мотоциклах. Мелодия этого фонтана складывается из голосов участников процесса, самые громкие из которых – сигналы автомобилей, «разговаривающих» с обтекающими их со всех сторон мотоциклистами. Каждый звук наполнен вполне конкретным смыслом, при этом взаимопониманиенастолько высокое, что ни одной аварии мы не видели.
Поездка на такси по городу сродни остросюжетному приключению под названием «ты внутри мотокросса». Куртки, мотоциклетные шлемы…
Конические соломенные шляпы – символ Ханоя 70-х – изредка мелькнут кое-где — в основном, на пешеходах, переносящих грузы при помощи напоминающих весы «коромысел».
Часто на лицах участников движения защитные маски, спасающие от выхлопных газов, поэтому прекрасные лица девушек мы получше рассмотрели на представлении, устроенном организаторами конференции во время банкета. Здесь тоже звучала музыка, красивая и по-восточному витиеватая, приправленная ароматом местных пряностей и яств.
Дочь фотографа конференции, студентка Ханойского института кинематографии.
В зале стоял гул, сотканный из английского, вьетнамского, китайского и русского языков. Настроение поднимало и теплое отношение к нам вьетнамских математиков, некоторые из которых когда-то учились в Советском Союзе и до сих пор понимают и говорят по-русски.
Здесь хочется сделать отступление и похвалить прекрасную организацию материальной части конференции: уже упомянутый банкет с морем диковинных салатов, горами гигантских креветок, сочнымифруктами и десертами, фруктовые кофе-брейки с ананасами, арбузами и бананами, ежедневные ланчи с несколькими переменами блюд, приветственный ужин с национальным меню, включающим деликатес, приготовленный из змеи (попробовать который мы, правда, так и не решились, насмотревшись на этих бедных животных в террариуме на входе в ресторан), экскурсия по городу с посещением этнографического музея, представление в кукольном театре – все это покрывалось регистрационным взносом в 250 долларов. Разумеется, материалы конференции, включая персональную холщовую сумку с нарисованным на ней именем участника, сюда тоже были включены.На каждой папочке с программой и тезисамибыла приклеена этикетка с именем. Вроде мелочь, а приятно, что сделалиименно для тебя. Кстати, в Ханойском институте математики у каждого сотрудника в фойе свой почтовый ящик с именной табличкой и личным ключом.
Ханойский Институт Математики, где проходила конференция.
Еще раз вьетнамскую музыку мы вкусили в необычном кукольном театре, где сценой является небольшой бассейн, а куклы, управляемые стоящими за расположенной на заднем плане ширмой актерами, движутся по воде. Рычаги управления тоже не видны, так как находятся под водой. Озвучивают действие певцы и музыканты небольшого оркестрика, сидящие на левом берегу бассейна. Сюжеты просты и связаны с бытом и ремеслами людей, но есть и мифологические отступления в виде боев с драконами, изрыгающими брызги огня. Герой этих сценок – вьетнамский «Иванушка», ловкий рыболов и сметливый жених, выходящий победителем из любых передряг.
Вьетнамские Иванушки.
Актёры на поклоне. Героические люди: час-полтора в воде, хотя и в специальных сапогах, конечно. Жалко, на фото плохо видно выражение лиц — оно одухотворённое!
Несмотря на сложности путешествия (15-часовый перелет, разность часовых поясов) чувствовали мы себя довольно комфортно. Все, что касается организации конференции, было сделано мастерски. Отличная гостиница, никаких бытовых проблем. Запомнился молодой парень-официант — нетипично высокий для вьетнамцев, изящный и вежливый красавец, рассказавший нам о своей мечте получить образование в Европе.
Гостиница снаружи и внутри
Интересные доклады, среди которых особенно запомнились два: итальянца со швейцарской пропиской, Квартерони, о моделировании кровеносной системы человека, и живущего в Англии австрийца Марковича о решении уравнений квантовой механики. Очень приятным в общении оказался великий Цайдлер, написавший несметное количество книг по функциональному анализу и теории струн. Он вел заседание нашей секции, и беседа после докладов завязалась сама собой. Приятным звуком для души оказался и сам зал, где проходило заседание: на стенах висели портреты Софьи Ковалевской, Гаусса, Конфуция.
У Софьи Ковалевской явно просматриваются вьетнамские корни.
Конфуций, как оказалось, находился там далеко не случайно, поскольку в Ханое в 1070 году был основан посвященный ему университет. От того древнего университета, конечно, ничего до наших дней не сохранилось, но дворики 15-18 веков еще можно увидеть. Главное в них – каменные черепахи, несущие на своих панцирях плиты с именами 1306 студентов, удостоенных докторской степени. Из 116 плит сохранилось 82. Огромной статуе Конфуция молятся студенты перед экзаменами.
Университет, или,как его называют, храм литературы, расположен рядом с Западным озером, которое тоже по-своему знаменито. Нам рассказали, что во время войны с Америкой над этим озером был сбит и упал в воду самолет Дж. Маккейна. Пилот был успешно выловлен вьетнамцами, и, видимо, в благодарность за это наврал во времясвоей (на пару с Абамой)предвыборной кампании, что подвергался пыткам. Когда местные жители рассказывают об этом, их изумлению (читай, возмущению) нет предела.
Озеро Маккейна.
Ханой расположен в дельте довольно большой реки Красная. Наверное,поэтому в городе много озер. Некоторые из них имеют островки, на которых часто стоят красивые пагоды. Одна из самых старинных, пагода Тран Куок, сродни изящному ноктюрну (ведь последними тоже наслаждались на открытом воздухе). Посвящена, конечно же, будде. Очень симпатичной ноткой этой музыки показались свечки, сделанные из маленьких камышинок.
В каждом окошке — по Будде.
Камышовые свечки.
Еще одно озеро – озеро «возвращенного меча», названное в честь волшебного оружия, принесшего согласно легенде победу над китайцами в средние века, вернее променад вокруг него, — мы выбрали в качестве места прогулки в последний наш вечер в Ханое. Здесь можно увидеть физкультурников, либо бегаюших вполне по-европейски,либо выполняющих «восточную» гимнастику с элементами тренинга души. Один пожилой вьетнамец использовал для своих упражнений обычные дорожные заграждения. Нам показалось, что воздух для занятий спортом не очень подходящий, так как кругом интенсивное дорожное движение, но таково упорство вьетнамцев, переборовших за свою длинную историю монголов, китайцев, французов, японцев, американцев.
Ностальгической мелодией для души прозвучала знакомая символика на улицах, почитание вьетнамцами Хо Ши Мина, мавзолей которого, пожалуй, перекрывает по величию ленинский, а бережно сохраняемые апартаменты вождя являют образец простоты и скромности.
Вышивальщица шёлком. Портрет-вышивка Хо Ши Мина стоит бешеные деньги. А вождь получился очень земным.
На память о поездке мы привезли маленький красный флажок с золотой пятиконечной звездой. Он напоминает наш, из детской песенки «На свой флажок, на красненький...», с какими раньше ходили на демонстрации. Во всем этом есть сладкий привкус детства, а значит, эта музыка так или иначе будет с нами всю жизнь.
Автор стихов – поэт Николай Глазков. Фильм «Романс о влюблённых» с песней на эти стихи вышел в 1974 году. А вот заявление Николая Глазкова в Секретариат Правления Московской писательской организации от 26 октября 1972 года:
«В Англии свыше миллиона безработных, в Италии примерно столько же, в США около пяти миллионов, а в СССР я один.
Поэтому убедительно прошу трудоустроить меня по моей специальности.
Могу быть редактором, литконсультантом, литсотрудником, а также руководителем семинара.
В издательстве «Художественная литература» рукопись моей книги лежит с 1966 года, в издательстве «Молодая гвардия» — с 1967 года, в издательстве «Советская Россия» – с 1968 года.
Чтобы написать и составить эти поэтические сборники, я затратил много времени, энергии и труда, а не получил за это до сего времени ни рубля.
Ни пенсии, ни зарплаты, ни пособия по безработице я не получаю.
Прошу помочь мне в моем бедственном положении.»
Мне повезло купить уникальный сборник стихов Николая Глазкова, изданный в 1995 году в серии «Самые мои стихи» тиражом в 1000 экземпляров. Все эти экземпляры пронумерованы, у моего номер 465. Помимо стихов здесь есть фотографии и рисунки поэта. Они меня и привлекли тогда, потому что, честно скажу, такого поэта я не знала.
Книга издана с большой любовью и вкусом. Её не хочется выпускать из рук. Мне кажется, поэт остался бы доволен.
Переписка Достоевского с женой — Анной Григорьевной Сниткиной, издательство «Наука» 1976 г. Невероятно интересно читать эти письма, посланные из Петербурга, Москвы и Старой Руссы, из Женевы, Дрездена и Бад Эмса. Когда-то мы специально съездили в Эмс, чтобы побродить по городку, где четырежды отдыхал и лечился Фёдор Михайлович. И не только он. Александр II, Вяземский, Гоголь, Тютчев, Тургенев — далеко не полный список наших знаменитых соотечественников, почтивших своим вниманием этот курорт. И всё-таки чаще всего его связывают с Достоевским — настолько часто, что какой-то шутник написал на стенах одного дома: «Здесь НЕ жил Достоевский».
«Возлюбленная Достоевского» — это не об Анне Григорьевне, книга об Апполинарии Сусловой, черты которой просматриваются во многих героинях произведений Достоевского, прежде всего в Полине из «Игрока». Изданная в 1994 году элегантная книга Людмилы Сараскиной, практически раритет — тираж всего 5000 экз. Здесь тоже письма, документы, фотографии, воспоминания.
А третья книжка — перепечатка 1991 года изданного в 1928 году дневника самой Аполлинарии Сусловой. Её повесть и несколько писем его к ней и её к нему. История сильной страсти.
Вальхалла стала во всех смыслах апофеозом нашего двухдневного путешествия в Регенсбург. Уж очень величественна, красива и интересна.
В начале 19-го века по распоряжению баварского короля Людвига I в 9 км от Регенсбурга на крутом берегу Дуная начали воздвигать этот немецкий Парфенон. Наверх ведут 358 ступенек, но мы поберегли силы и подъехали с тыла на машине, поэтому первое фото с панорамой, пардон, из инета:
Но все остальные снимки — авторские. Сначала обойдем этот храм славы снаружи.
Заходим внутрь.
Идея выставить бюсты знаменитостей немецкого происхождения пришла королю, как ни странно, после поражения Германии в наполеоновских войнах. Дело в том, что этот король со своим войском с 1805 года был союзником Франции. Поначалу Вальхаллы, как и положено небесному чертогу для павших, удостоились военачальники. Постепенно добавились философы, учёные, музыканты, художники, общественные деятели, политики.
Бисмарк, Кант, Коперник и Кеплер, Гаусс и Лейбниц, Рентген и Эйнштейн, Бетховен, Бах, Брамс, Шуберт, Вагнер, Шиллер, Гёте и Гейне, Дюрер, Рубенс, Ван Дейк, Конрад Аденауэр, Рихард Штраус, и тот, благдаря которому наша поездка стала возможной, — Мартин Лютер, ведь именно в честь 500-летия его тезисов в этот день устроили выходной.
Есть тут и наши соотечественники немецкого происхождения: Екатерина Великая, Барклай де Толли и фельмаршал, полный кавалер орденов Георгия, Иван Иванович Дибич-Забалканский.
Предвосхищая вопросы о нацистском времени, скажу, что этот зал не был осквернён бюстами ведущих нацистов: по правилам в Вальхаллу попадали не ранее, чем через 20 лет после смерти. Такой благоразумный испытательный срок, установленный ещё основателем Вальхаллы. Вот и сам он на троне с надписью «от благодарного народа».
Относительно недавно, 14 лет назад, здесь появился бюст Софи Шолль – студентки Мюнхенского университета, руководившей подпольной группой «Белая роза», казненной нацистами в 1943 году.
И даже снаружи нам ещё чудились великие, например, в этом дереве, где явно проступало лицо Чайковского.
Парфеноном колонн
Над Дунаем плыла
Вальхалла.
Славу жизней земных
До богов вознесла
Вальхалла, Вальхалла.
Лишь для тех этот храм,
Кому честь и хвала,
Вальхалла, Вальхалла, Вальхалла.
Их трактатам, идеям,
Картинам, делам,
Вальхалла, Вальхалла!
А при жизни порой
нищета и хула...
Ты до смерти алчна, Вальхалла.
И, впуская всё новых,
вдруг станешь мала,
Жёстче кастинг небес, Вальхалла!
Почему бы какую-нибудь такую Вальхаллу не замутить в России?
Так тепло, что повылазили фиалки, а лебедь вчера был замечен за вылавливанием из воды веток и складированием их на берегу. Гнездо что ли делать собрался?
Ну и пусть природа чудит! Мы же взяли курс на зиму и, как всегда, сегодня на каток. Цель — выйти из 10 км.
Желаю, чтоб были удачными!
и я на себе ощутила всю мощь ультрамарина, весь оставшийся вечер пытаясь смыть чудо-краску с руки: ни мыло, ни бензин, ни вымачивание пальцев в молоке не помогли, и только протирание всё тем же моющим средством с хлоркой дало ощутимый эффект. Тут я задумалась, куда слить использованный красящий раствор, не испоганив чего-нибудь ещё. Даже с мужем посоветовалась! 
